Make tea and foreshadow shit.
Вчера случилось странное: я шла в университет с утра, позволив себе поспать лишние сорок минут, пользуясь тем, что могу делать тосты и их должно хватить на одну пару. Я слушала новый сингл amber gris, и мне было хорошо и славно, было тепло, как в сентябре, солнце и исключительный день. А потом я встретилась лбом со столбом. До сих пор смешно. Этот небольшой эпизод должен быть поучительным для меня и всех: во-первых не надо строчить в твиттер на ходу, а во-вторых - нужно больше высыпаться. Впрочем, я и так высыпаюсь - из ушей сыпятся звезды, отражающие в полной мере мое состояние в последнее время, и, мне кажется, я должна быть отвратительно счастливой.
Вчерашний день был удивительный. После университета и пары, посвященной Токийскому замку и почему-то момидзи, я решила, что давно не совершала пеших подвигов. Маршрут, как обещали мне google maps предполагал что-то около 6 километров через весь город, но мне почему-то кажется, что я прошла гораздо больше.
Дальше обрывками обо всем.
Токио Дом похож на большого жука.
Поворачивая голову по указателям можно увидеть неожиданно ново выглядящие ворота храма, который построен по приказу Токугава Иэясу для его матери. В храме удивительно тихо и клёны, и только громко разговаривает о чем-то женщина, которая наводила порядок у Будды и боддистав с невероятно реалистичными четками - они сплошь засыпаны маленькими алыми звездочками кленовых листьев. Рядом - большой камень с выбитыми стихами - тут покоится поэт.
В маленьком кафе через дорогу, куда я нацелилась, устав бродить и засматриваться на витрины, мне подали все, как я люблю - у меня новое любимое кафе в Токио.
Никогда не знаешь, в какой мемориал стоит совать нос, а в какой - лучше не надо, но не так давно я имела достаточно удивительный разговор с Тэцу-саном на тему Ясукуни и околовоенной темы, поэтому стоя перед огромной гранитной плитой в странном комплексе из бетона и воды, на которой выбиты слова памяти погибшим в войнах людям из Токио, я испытываю странное чувство, читая о том, что память о них - залог мира.
Красные клены - до темноты в глазах. Коисикава Коракуэн - сад за высокой оградой, 300 йен и новые чувства, которым я не могу обозначить цены. Столько людей, и все живое, и все - будто сошло с фотографий и картин, а еще с моей памяти - два года назад я собирала точно такие алые листья в Рёандзи, и это было так далеко и давно, будто это и не я вовсе была. В дальнем, внутреннем саду, холм и беседка. Когда-то с этого места было видно Фудзи, а сейчас - ветви и отель Токио Дома.
Я больше люблю Токио по ту сторону внешнего рва (Сотобори-дори). Внутри него город похож на Петербург. Ну, мне так кажется. Я плутаю, телефон садится, несмотря на попытку подзарядить его, постояв пару минут в салоне моего оператора сотовой связи рядом с автоматом для зарядки.
Императорский дворец, площадь перед ним и парк - навсегда очень важные места для меня. Достаточно, чтобы навещать их каждый год и фотографировать свои башмаки на фоне серой гальки. Мне кажется, что изменился только цвет моих башмаков, но, гляди-ка, лебеди, две огромные белые птицы, совсем в другом месте. Карпы в воде внутреннего рва жадно открывают рот, девушка улыбается, глядя них через ограду.
Токио рядом с Токийской станцией - не Токио вовсе. Это, быть может, Берлин, но никак не Токио - эти улочки и магазины, я выпадаю из реальности точно так же, как Йокогаме, и перестаю понимать, где нахожусь. Отреставрированное здание мне кажется забавным - так похоже на архитектуру дома, что бронзовые элементы декора кажутся заржавевшими.
Едва не проспала Синдзюку и практически уехала на второй круг по Яманотэ. Я бы могла кататься по ней бесконечно - в отличии от Куро-сана я люблю поезда.
*
В общей сложности сыграла раз триста один такт в тэмпе 70, написанный шестнадцатыми, прежде чем у меня получилось его сыграть. В такие минуты я думаю, что Тошимаса Хара - не человек вовсе, а потом вспоминаю, что у меня еще есть мизинец, этот, казалось бы, не нужный палец. Баранья упертость - важная черта.
На английском наш преподаватель показывал нам Annie Hall, мы говорили про Рождество и я неожиданно осознала, что должна выглядеть странно - никогда его не праздновала и не собираюсь этого делать и в этом году - я скорее буду спать, чем проводить его в компании людей.
Я вообще вдруг странно стала относиться к людям - я рада их видеть, но когда у меня есть такая возможность - я делаю вид, будто не узнаю знакомых, пока со мной не заговорят. Я преодолела одну ступень и меня перестал изводить один сэмпай, поэтому образовался другой сэмпай. Если воспринимать это как игру, все будет легче.
Сегодня с утра тоже было солнце. Я предусмотрительно поставила себе два будильника - проснувшись по первому же я, первым делом, проверила почту и, прочитав мэйл от Тэцу-сана, впала в счастливый анабиоз. Двое других моих мужчин отписались мне раньше и тоже рано утром. Счастье взаимопонимания и прошлогодняя ситуация наоборот - это так странно. Пробую петь по-другому, а еще купила потрясающее платье. До концерта неделя.
Когда вдруг затрясло я была скорее удивлена тем, что не пропустила это землетрясение. Просыпаясь с утра я узнаю о произошедшем ночью по разговорам, умудряюсь пропустить землетрясение, идя куда-нибудь в задумчивости, не замечаю подземных толчков в поезде. Это - часть жизни, говорю я себе, продолжая рассматривать критически планер на год, но тут меня прервали и я выяснила, что в таких случаях полагается выходить из магазинов. По внутреннему вещанию сообщают, что здание в безопасности. Здание - небоскреб в 40, с лишим, этажей. В северо-восточных приморских перфектурах объявляют цунами, а кто-то из моего ретвиттит человека, заявляющего что это знак тем, кто выступает за сохранение атомных станций. Мне удивительно, почему здесь не принято проповедовать на улицах.
「明日はどんな日になるのかしら？」
不意に君が問いかけた。
「君が願い、求める物が君の明日になるだけさ。」
「何故？」
と、問う僕の手を離れ
少しだけ笑ってみせて、
「言えないわ。」
Послушайте обязательно.
amber gris - bright or blind
Вчерашний день был удивительный. После университета и пары, посвященной Токийскому замку и почему-то момидзи, я решила, что давно не совершала пеших подвигов. Маршрут, как обещали мне google maps предполагал что-то около 6 километров через весь город, но мне почему-то кажется, что я прошла гораздо больше.
Дальше обрывками обо всем.
Токио Дом похож на большого жука.
Поворачивая голову по указателям можно увидеть неожиданно ново выглядящие ворота храма, который построен по приказу Токугава Иэясу для его матери. В храме удивительно тихо и клёны, и только громко разговаривает о чем-то женщина, которая наводила порядок у Будды и боддистав с невероятно реалистичными четками - они сплошь засыпаны маленькими алыми звездочками кленовых листьев. Рядом - большой камень с выбитыми стихами - тут покоится поэт.
В маленьком кафе через дорогу, куда я нацелилась, устав бродить и засматриваться на витрины, мне подали все, как я люблю - у меня новое любимое кафе в Токио.
Никогда не знаешь, в какой мемориал стоит совать нос, а в какой - лучше не надо, но не так давно я имела достаточно удивительный разговор с Тэцу-саном на тему Ясукуни и околовоенной темы, поэтому стоя перед огромной гранитной плитой в странном комплексе из бетона и воды, на которой выбиты слова памяти погибшим в войнах людям из Токио, я испытываю странное чувство, читая о том, что память о них - залог мира.
Красные клены - до темноты в глазах. Коисикава Коракуэн - сад за высокой оградой, 300 йен и новые чувства, которым я не могу обозначить цены. Столько людей, и все живое, и все - будто сошло с фотографий и картин, а еще с моей памяти - два года назад я собирала точно такие алые листья в Рёандзи, и это было так далеко и давно, будто это и не я вовсе была. В дальнем, внутреннем саду, холм и беседка. Когда-то с этого места было видно Фудзи, а сейчас - ветви и отель Токио Дома.
Я больше люблю Токио по ту сторону внешнего рва (Сотобори-дори). Внутри него город похож на Петербург. Ну, мне так кажется. Я плутаю, телефон садится, несмотря на попытку подзарядить его, постояв пару минут в салоне моего оператора сотовой связи рядом с автоматом для зарядки.
Императорский дворец, площадь перед ним и парк - навсегда очень важные места для меня. Достаточно, чтобы навещать их каждый год и фотографировать свои башмаки на фоне серой гальки. Мне кажется, что изменился только цвет моих башмаков, но, гляди-ка, лебеди, две огромные белые птицы, совсем в другом месте. Карпы в воде внутреннего рва жадно открывают рот, девушка улыбается, глядя них через ограду.
Токио рядом с Токийской станцией - не Токио вовсе. Это, быть может, Берлин, но никак не Токио - эти улочки и магазины, я выпадаю из реальности точно так же, как Йокогаме, и перестаю понимать, где нахожусь. Отреставрированное здание мне кажется забавным - так похоже на архитектуру дома, что бронзовые элементы декора кажутся заржавевшими.
Едва не проспала Синдзюку и практически уехала на второй круг по Яманотэ. Я бы могла кататься по ней бесконечно - в отличии от Куро-сана я люблю поезда.
*
В общей сложности сыграла раз триста один такт в тэмпе 70, написанный шестнадцатыми, прежде чем у меня получилось его сыграть. В такие минуты я думаю, что Тошимаса Хара - не человек вовсе, а потом вспоминаю, что у меня еще есть мизинец, этот, казалось бы, не нужный палец. Баранья упертость - важная черта.
На английском наш преподаватель показывал нам Annie Hall, мы говорили про Рождество и я неожиданно осознала, что должна выглядеть странно - никогда его не праздновала и не собираюсь этого делать и в этом году - я скорее буду спать, чем проводить его в компании людей.
Я вообще вдруг странно стала относиться к людям - я рада их видеть, но когда у меня есть такая возможность - я делаю вид, будто не узнаю знакомых, пока со мной не заговорят. Я преодолела одну ступень и меня перестал изводить один сэмпай, поэтому образовался другой сэмпай. Если воспринимать это как игру, все будет легче.
Сегодня с утра тоже было солнце. Я предусмотрительно поставила себе два будильника - проснувшись по первому же я, первым делом, проверила почту и, прочитав мэйл от Тэцу-сана, впала в счастливый анабиоз. Двое других моих мужчин отписались мне раньше и тоже рано утром. Счастье взаимопонимания и прошлогодняя ситуация наоборот - это так странно. Пробую петь по-другому, а еще купила потрясающее платье. До концерта неделя.
Когда вдруг затрясло я была скорее удивлена тем, что не пропустила это землетрясение. Просыпаясь с утра я узнаю о произошедшем ночью по разговорам, умудряюсь пропустить землетрясение, идя куда-нибудь в задумчивости, не замечаю подземных толчков в поезде. Это - часть жизни, говорю я себе, продолжая рассматривать критически планер на год, но тут меня прервали и я выяснила, что в таких случаях полагается выходить из магазинов. По внутреннему вещанию сообщают, что здание в безопасности. Здание - небоскреб в 40, с лишим, этажей. В северо-восточных приморских перфектурах объявляют цунами, а кто-то из моего ретвиттит человека, заявляющего что это знак тем, кто выступает за сохранение атомных станций. Мне удивительно, почему здесь не принято проповедовать на улицах.
「明日はどんな日になるのかしら？」
不意に君が問いかけた。
「君が願い、求める物が君の明日になるだけさ。」
「何故？」
と、問う僕の手を離れ
少しだけ笑ってみせて、
「言えないわ。」
Послушайте обязательно.
amber gris - bright or blind
Но это было очень весело, как всегда. 
← я действительно очень рада, что Юану смогли вытащить и уговорить на эту авантюру. В возвращение boogieman я не верю, поэтому у нас был хороший шанс потерять его на пару лет.